|
|
Когда
я вышла на улицу, снег почти перестал. Мой
путь лежал теперь на Сумскую улицу, где
ждал меня памятник поэту Т.Г.Шевченко –
одна из главных достопримечательностей
Харькова, его символ. Мы видели его вчера
мельком, когда проезжали мимо на автобусе,
но надо ведь и поближе познакомиться.
По
Совнаркомовской от музея направо, по
Сумской тоже направо еще один отрезок
пути. Сумская – главная улица города со
всеми вытекающими из этого последствиями.
После улиц Пушкинской и Дарвина странно
видеть приплюснутую коробку оперного
театра, построенную в советское время.
Фонтан Стеклянная струя напротив него с
обнаженным дном резервуара, пусть и
слегка прикрытым снегом, тоже не в самой
лучшей форме.
Другое
дело – памятник Шевченко. У памятников со
снегом бывают разные отношения. Иногда
снег надевает на голову памятника шапку
да на плечи белый воротник, и на этом все
отношения заканчиваются. Иногда он
находит на памятнике уйму всяких
закоулков, куда можно забраться, и
превращает его в нечто невразумительное,
а иногда сотворяет с памятником чудо.
Памятник Шевченко и явил мне такое чудо.
Всё пространство вокруг него было
засыпано снегом, и четко прорисовались
ступени, ведущие к постаменту. Снег
подчеркнул сложную многоступенчатую
композицию самого памятника, и всё это
представляло собой выразительную черно-белую
графику.
Я
стояла как завороженная несколько минут
и наконец потянулась к фотоаппарату.
Вдруг откуда-то взялся маленький юркий
снегоуборщик и стал нарезать круги возле
памятника, мгновенно разрушив снежную
целину, окружавшую постамент, и за пару
минут со снегом было покончено. Всё, чудо
кончилось! Черно-белая графика
рассыпалась, памятник остался стоять
просто как памятник, занесенный снегом. Почти убитая столь
неожиданным и бесцеремонным вторжением в
эту идиллию, я не стала доставать фотоаппарат. Зачем мне
снимок типа "я тут была"? Он только
испортит впечатление. Вот так я осталась
без последнего харьковского снимка,
который поставил бы отличную точку в
поездке. Слыша за спиной трудолюбивое
урчанье снегоуборщика, я пошла восвояси
по Сумской к ближайшему метро. Обувь
настойчиво сообщала, что она давно и
безнадёжно промокла, и вообще пора было
возвращаться в гостиницу и собираться на
вокзал. Прогулка по Харькову закончилась.
Общее
впечатление от города. Харьков
архитектурно богат, разнообразен и
неисчерпаем. На него нужно никак не два
дня, они только раздразнили аппетит. Но,
отдавая себе отчет в жизненных реалиях, я
понимаю, что вряд ли снова побываю в нем –
хотя бы потому, что на свете еще так много
мест, где я ни разу не была. И поэтому Харьков всегда
будет в моей памяти городом, засыпаемым
снегом. Не всякому городу достаются
такие воспоминания.
На
этом можно было бы поставить точку, но
никак нельзя не сказать про самое
последнее впечатление – впечатление от
посадки на поезд. На харьковском вокзале
вас, пожалуй, может хватить удар или вы
поседеете раньше времени, если не будете
заранее знать, что тут есть местная
изюминка, этакая милая особенность -
подавать состав на посадку за три минуты
до отхода. Вы будете стоять на перроне и
гадать, не перепутали ли платформу или
номер поезда, не заболел ли внезапно
машинист, не разобрали ли рельсы на
металлолом, и вообще – что случилось-то?
Время отправления неумолимо
приближается, а поезда всё нет. И куда
бежать, кого спросить?
Нас
об этой местной особенности предупредили,
и я пережила этот процесс с минимальными
потерями нервных клеток. Вся группа,
понятное дело, за 15-20 минут до отправления
уже была на платформе. Определив
приблизительно, где будет мой вагон, я
терпеливо вместе со всеми ждала поезда и
гадала, каким образом за оставшееся время
проводники успеют на входе проверить
билеты. Наивная, я привыкла всё мерить по
московским вокзалам, где составы подают
за полчаса до отхода, а проводники все
полчаса стоят у вагонов и бдительно
проверяют билеты.
Наконец
поезд медленно вдвинулся в платформу. Мой
глаз-алмаз, сильно обостривший свои
способности от подобного экстрима,
определил местонахождение вагона
настолько точно, что его двери оказались
почти напротив меня. Вышла проводница,
коротко сказала: "Заходите", - и безо
всяких формальностей все мигом оказались
в вагоне.
Как
ни странно, поезд отправился точно по
расписанию, задержавшись разве что на 2-3
минуты. Но остался неразрешенным
вопрос, что было бы, если бы я оказалась
далеко от своего вагона в момент посадки? Успела
бы я до него добежать со всем багажом?
Скорее всего нет, и надёжнее было бы
прыгать в ближайшую дверь, чтобы потом
среди посадочной суеты добираться с
сумками через несколько вагонов до
своего законного места. Куда как приятно!
Загадочные
бывают на свете вокзальные обычаи.
***
Вернувшись
в Москву, я застала ее такой же, какой и
покинула. Ни крупинки снега, скучная
серая обыденность с серым небом, серыми
деревьями и остатками
зеленой травы на газонах. Только трава
вносила толику краски в эту
беспросветную серость. В том году, если
кто помнит, зима не очень торопилась
погулять по центральной России.
И
тем более кажется странным, что именно в
те единственные четыре дня, которые мы
провели в Харькове и его окрестностях, на
него обрушились снегопады. Небось, снег
немедленно растаял, как только мы
покинули эти места. Что это было – ирония
судьбы или ее подарок? На нас
прогневались небеса или мы стали
немногими избранными, которых раньше
других порадовали снегом? Вариант можно
выбрать по вкусу.
Если
обратиться к географическим и прочим
научным источникам, то они сообщат, что
Харьков расположен в очень интересном
месте - на границе степи и лесостепи, что
само по себе означает пограничье условий
его существования, а вдобавок город
открыт всем ветрам, погода тут сильно
зависит от направления ветра, и в ноябре
она здесь особенно неустойчива. В этом
месяце с ней может случиться что угодно, и
год на год не приходится. Иногда в ноябре
может стоять сухая осень, а в иные годы
промозглая слякоть с дождями и снегом,
так что туристам, путешественникам,
командировочным и всем другим категориям
граждан, которых извивы судьбы
собираются в ноябре занести в Харьков,
надо обязательно запасаться одеждой, а
также и обувью, на все случаи жизни. Так
оно будет надежнее, а мой рассказ должен
убедить в этом даже самого закоренелого
скептика.
|
|
