Кошка на пятом этаже

Часть 2. 

Обратно   

 
 

     С того лета, полного приключений, прошел не один год. Муська больше не падала с балкона, и спокойное течение ее жизни ничем не нарушалось. Постепенно она выросла и стала красивой полосатой кошкой неизвестной породы с белой грудкой и белыми носочками на всех четырех лапах. Она хозяйка квартиры, в которой живет. Если кто-то в этом  сомневался, то после случая, который однажды произошел, ни о каких сомнениях уже не могло быть и речи.

     В нашем подъезде некоторое время жила красивая рыжая пушистая кошка. Ее легкая  пушистость делала ее грациозно-воздушной и неотразимо красивой. Как она тут появилась и куда потом подевалась, вряд ли кто-то знает. У нее было явно домашнее прошлое, она была спокойна, воспитанна и полна достоинства. Ей выносили еду, она спала на лестничной площадке. Однажды, проходя мимо, я сказала ей несколько ласковых слов. Кошка сочла их приглашением пойти в гости и стала подниматься вместе со мной по лест­нице, в точности повторяя темп моих шагов. Одновременно со мной она поднималась на каждую ступеньку, не отставая и не забегая вперед, словно бы настроившись на мою волну.  Я была тронута  этой  утонченной деликатностью,  тем более удивительной,  что кошка была бездомной, и это было лишним доказательством того, что когда-то она имела дом и семью.

     Шагая рядом со мной, кошка ни минуты не медлила, когда я открыла дверь квартиры. Она спокойно вошла и деловито стала осматривать квартиру, имея, кажется, на нее серьезные намерения; обойдя прихожую, она вошла в комнату, разглядывая все предметы, которые встречались на пути, и вдруг резко остановилась, словно натолкнулась на препятствие: на нее с дивана смотрела наша Муська. Встретившись взглядом с гостьей, Муська не стала долго думать, спрыгнула с дивана и набросилась на нее. Бедная гостья была полностью деморализована и не подумала сопротивляться. Я сочла за благо поскорей вынести ее за дверь квартиры. 

     С того дня я молча проходила мимо той кошки, хотя порой хотелось сказать ей что-нибудь приятное, потому что кошечка очень располагала  к  себе спокойным и умным взглядом своих желтых глаз. А когда однажды  я  все-таки  не  выдержала  и что-то ей  сказала, повторилось то же самое: она пошла со мной, так же деликатно ступая вслед за мной на  каждую ступеньку лестницы, но, дойдя до двери в квартиру,  видимо, что-то вспомнила и повернула обратно. Мне было жаль эту кошку, она заслуживала лучшей участи, хотя, возможно, она сама выбрала такую судьбу, не вернувшись однажды в дом, в котором жила, но сделать я ничего не могла: в моем доме уже была хозяйка - наша Муська.

     После этого случая Муська сильно выросла в наших глазах. Живя дома в спокойной обстановке и не зная внешнего мира, она не изнежилась, сохранила в неприкосновенности бойцовские качества кошачей породы и, не раздумывая, стала защищать то, что ей принадлежит. В том, что квартира принадлежит ей, может сомневаться кто угодно, но не она и не мы, живущие рядом с ней под одной крышей. Порой мы даже шутим по этому поводу: мол, Муська считает нас при себе обслуживающим персоналом, мы ее кормим, убираем за ней, ласкаем, гладим - одним словом, всячески ей угождаем.

     У меня есть собственный эталон кошачей красоты:  я считаю красивой только ту кошку, у которой круглая мордочка, большие уши и короткий носик. Всем этим требованиям наша Муська полностью отвечает. У нее круглая мордочка, круглые желтые глаза,  большие уши, маленький носик и длинные-предлинные усы. Порой я ей беззастенчиво  льщу. Я говорю ей: "Муська, ты самая красивая кошка на свете!" Если при этом присутствуют мои дети, они подтверждают Муське истинность моих слов. Муся слушает меня, но не высказывает ни согласия, ни несогласия.  Ей это безразлично, понятие красоты ей неведомо.

     Зато ей ведомо, что такое любовь. Мы любим нашу Муську, и она отвечает нам взаимностью. Но среди нас троих по непонятной причине она выделяет меня. У Муськи ко мне особое отношение: она любит меня со всем пылом своей кошачей души.

     Все кошки любят спать. Деревенские кошки любят спать на печке. Городские кошки довольствуются диваном или облюбовывают местечко возле батареи парового отопления. Муська любит спать на моих коленях, хотя это самое неудобное из всех мест, которые она могла бы найти для сна.

     Вечер. Я пришла с работы и вожусь на кухне, готовлю ужин. Муська сидит на стуле и смотрит на меня. Она уже поела и давно могла бы уютно устроиться где-нибудь для сладкого сна, но она не спешит, она ждет. Вот наконец среди своих хлопот я нахожу свободную минутку и присаживаюсь на стул. Муська только этого и дожидается. Она немедленно перебирается со своего стула на мои колени, не сомневаясь, что имеет на это полное право, и начинает крутиться, стараясь как можно удобнее устроиться. Наконец, она сворачивается уютным клубком и собирается  уснуть. "Муська, - обращаюсь я к ней с назидательной речью, - ты самая глупая кошка на свете. Неужели ты не понимаешь, что я сейчас встану, мне совсем некогда с тобой сидеть!" Муська не отвечает, она засыпает. Не проходит и пяти минут, как я встаю, и Муське не остается ничего иного, как снова сесть на стул. Тем не менее, как только я в очередной раз присаживаюсь отдохнуть, она снова прыгает ко мне на колени и снова затевает ту же самую канитель с удобным укладыванием  для сладкого сна. Порой я размышляю над загадочностью муськиной души и не перестаю удивляться этому таинственному феномену: ну, почему место на моих коленях настолько для нее притягательно, что она готова терпеть уйму неудобств ради удовольствия когда-нибудь на них уснуть?

     Бывает иногда, что мне не хочется общаться с Муськой, но она слишком уверена в своих правах, чтобы так просто ими поступиться, так  что, когда она в очередной раз намерена взобраться на колени и я говорю ей "нельзя", Муська не верит моему строгому голосу и прыгает ко мне как ни в чем не бывало. Но у меня и в самом деле настроение не  такое,  чтобы с ней возиться, я вежливо беру ее за передние лапы и опускаю на пол. Но Муська очень настырна, у нее твердая цель - оказаться на моих коленях. Она снова прыгает, я снова отправляю ее на пол, и где-то на четвертый раз она примиряется с суровой действительностью. Она молча сидит на стуле и смотрит на меня. Я сажусь на стул - она не двигается с места. Наконец, настает момент, когда все мои кухонные хлопоты завершаются. Я сажусь в очередной раз на стул, Муська смотрит на меня, не сводя глаз. Мое сердце тает, я говорю ей: "Ну, что ты так на меня смотришь!" Она воспринимает мои слова как руководство к действию, говорит "мур" и немедленно оказывается на моих коленях. Ну, что ты будешь делать! Я сдаюсь перед ее мощным напором, тем более что в глубине души не могу не признать законности ее прав. Наступает идиллия. Муська ластится ко мне, звонко мурлыкает, а я глажу ее лапки, спинку, провожу пальцем между ушками, и это доставляет нам обеим несказанное удовольствие. Муська смотрит на меня своими круглыми глазами, в которых я вижу любовь и обожание. Идиллия продолжается в комнате, куда я перехожу с Муськой на руках. Я смотрю телевизор и глажу ее, она благодарно мурлыкает и наконец сладко засыпает, достигнув всего, чего желала.

     Настырность и целеустремленность нашей Муськи не знает пределов. Если она хочет попасть ко мне на колени, она этого добьется во что бы то ни стало. Бывает так,  что мне не хочется с ней возиться, я хочу просто отдохнуть от всего, даже от ее мурлыканья.  Но у Муськи свои заботы. Она спокойно сидит у батареи,  спит на диване или на руках у кого-нибудь из моих сыновей.  Ну, что еще ей надо? Оказывается, многое. Вот я села на диван,  желая бездумно отдохнуть. Муська, которая до этого сладко спала, просыпается и  направляется ко мне. Для меня тут есть неразрешимая загадка, и не одна. Откуда она знает, уснувшая, что я пришла? И почему ей не спится на коленях сына, который гладит и всячески ее ублажает ничуть не хуже меня? Нет, ей почему-то надо сменить теплое местечко на коленях сына на такое же у меня. При этом она считает,  что я села специально для того, чтобы она могла устроиться у меня на коленях. Я говорю ей: "Муська, отстань!" - и отстраняю ее. Муська сначала не верит в такой поворот событий и снова направляется ко мне. Я более твердо отстраняю ее, и она, кажется, смиряется с этим. Она сидит на краю дивана и на меня даже не смотрит. Я отвлекаюсь, начинаю читать книгу или просто смотрю в потолок и вдруг обнаруживаю, что Муська уже трется о мою руку и лезет ко мне на колени, громко и отчетливо говоря свои "мур-мур". Нет, Муська, сегодня мне не хочется тебя видеть. Я отстраняю ее, она вновь оказывается на исходной позиции на краю дивана.  Теперь я волей-неволей начинаю за ней наблюдать. Муська недолго делает вид,  что я ее не интересую. Она поворачивает голову и взглядывает на меня. Я делаю вид, что ее не вижу. Муся медленно встает, поднимает переднюю лапу и замирает. Подождав немного, она перемещает эту лапу вперед и ставит на диван. Через некоторое время поднимается другая передняя лапа, замирает, ставится на диван, и Муська медленно, но верно приближается  к  цели. Вот она уже рядом со мной и медленно заносит свою лапу, чтобы поставить ее ко мне на колени. У меня больше нет сил противиться муськиной экспансии, мое сопротивление сломлено, и я говорю ей: "До чего ж ты настырная кошка!" Муська обрадованно убыстряет шаги, деловито забирается на колени, не забывая громко мурлыкать, устраивается поудобнее и ждет, когда я начну ее гладить. От нетерпения она сует голову под мою ладонь и громким мурлыканьем  словно призывает меня:  ну, гладь же меня! ну, скорей, чего ты медлишь! Наступившая идиллия прерывается лишь тогда,  когда  я встаю с дивана.

Порой мне кажется,  что смысл муськиной жизни состоит в том, чтобы  отыскать меня в любом месте квартиры и в зависимости от обстоятельств либо прыгнуть ко мне на колени,  либо ждать, когда появится возможность прыгнуть ко мне на колени. А если она иногда делает что-то другое: ест, спит, бегает по квартире, задрав хвост, то по необходимости - надо же поддерживать свою жизнь, чтобы можно было отыскивать меня, прыгать на колени или ждать,  когда можно будет прыгнуть на колени.

Торжественный момент прихода домой кого-нибудь из домашних Муська отмечает неизменным ритуалом. Когда открывается входная дверь, она уже стоит у порога или же со всех ног бежит в прихожую и немедленно ложится на пол,  вытягивается во весь свой рост и начинает перекатываться с боку на бок. Мотнув головой и помогая себе всем телом, она переворачивается на один бок, лежит неподвижно некоторое время, затем, мотнув головой  в другую сторону, переворачивается на другой бок. Муська делает это молча и сосредоточенно, и сразу понимаешь, глядя на нее,  что это нечто важное и серьезное,  это ритуал встречи,  выражение полноты чувств.

Этот ритуал происходит ровно столько раз, сколько будет наших приходов домой в тот или иной день. Для меня он почти всегда имеет один и тот же результат: я не могу пройти мимо вальяжно катающейся Муськи, я глажу ее по животику, щекочу шейку. Но Муська не подает вида, что это доставляет ей удовольствие, она по-прежнему молча и сосредоточенно выполняет  свои ритуальные движения.

Как-то я решила проверить, будет ли наша Муська выполнять этот ритуал, если я не стану обращать на нее внимания. Может быть, ей всего лишь интересно, что ее гладят по животику и щекотят шейку? Я несколько дней проходила мимо катающейся Муськи, не трогая ее, но она не прекратила свое загадочное действо и продолжает его по сей день независимо ни от времени года, ни от настроения, ни от наших похвал.

От этого таинственного ритуала загадочность муськиной души вырастает в моих глазах до размеров полной непостижимости. Я не знаю, в каких глубинах и тайниках ее существа появилось и созрело все то, что сделало ее неповторимой кошкой со своим собственным характером, со своей неповторимой кошачей  жизнью, которая пересеклась  с нашей человеческой жизнью и сделала ее лучше, полней и надежней. Подарок судьбы, просто и обыденно выбранный нами на Птичьем рынке много лет назад.

Москва 1999г.-2004г.

 
 

Обратно   

 

Рейтинг@Mail.ru

Используются технологии uCoz